Недоступное большинству, но лишь избранным

ТАК СУЩЕСТВУЕТ ли «тайное? Недоступное большинству, но лишь избранным?» — спрашивают двое из ведущих авторов журнала «Волшебная гора» в одной из редакционных статей. Их опасения, однако, наигранны, ответ на поставленный вопрос авторы знают и тайное, и недоступное большинству несомненно существует. Эзотерично Евангелие, эзотеричен ислам, исполнена тайн мировая сакральная традиция, к настоящему времени практически утраченная либо профанированная.

Возникают и возражения — от сакральных же текстов: и Богочеловек, и Пророк (создатели христианства и мусульманства) обращались не к посвященным, но к малым сим, к человеческому множеству и большинству. Претензии на обладание сокрытым знанием обычно проигрывают «демократическим» традиционным религиям. Однако попытки выйти за черту видимого не исчезают из культуры, модифицируясь в различные формы «мудрости», «ведения». Современные варианты культурного «ведения», существенно отличающиеся от вульгарного оккультизма, и стремится представить «Волшебная гора».

Цепь инициации, существовавшая на протяжении человеческой истории с незапамятных времен, прервана — позитивистской наукой, технократической цивилизацией, буржуазным либерализмом и тому подобными вещами, считают в «Волшебной горе» и полагают сверхзадачей восстановление таинственной цепи посвящений. Для чего в изобилии публикуют в переводах эзотерическую классику — Фабра дОливе, Рене Генона, Фри-тьофа Шуона, из более раннего — Якоба Беме, из современного — Гейдара Джемаля, например.

Журнал и был бы специфическим чтением для небольшого числа любителей Генона и Джемаля, если бы не его наполненность разнообразными литературно-художественными, историко-филологическими, искусствоведческими и культурологическими текстами, отступающими от узкой эзотерической философии и канона.

«Волшебная гора» — долгожданная площадка для литераторов-традиционалистов. Пока площадка больше экспериментальная, разгоночная. Но уже сейчас видно, что в журнале сотрудничает целый ряд высокоодаренных эрудитов, что через «Волшебную гору» открылось поэтическое дарование прежде известного в качестве переводчика и эссеиста Юрия Стефанова, что опубликованные здесь воспоминания Ирины Усовой «Даниил Андреев в моей жизни», может быть, лучшее из мемуарной литературы о Данииле Андрееве, что немало напечатанных в «Волшебной горе» культурологических исследований и эссе (переводных и оригинальных) составили бы честь любому другому изданию.